Изумрудные россыпи Охотского моря.
Содержание материала
Над головой нависает массивный утес, отклонившийся от вертикальной оси в сторону сокрушительного падения. На краю бездны зависла лиственница угнетенной формой. Неказистый ствол дерева согнулся под ветром, ветки сложились связанными за спиной крыльями. Лиственница, словно неведомая птица, заточенная на высокой башни, приготовилась к последнему в своей жизни броску в неизвестность.
Под скальным навесом, уткнувшись в валуны обломанными сучьями, лежит огромный ствол сосны в обхвате до полутора метров. Кора, изглоданная заостренным рашпилем подводных останцев, распласталась коричневой прослойкой в наивысшей точке прилива. Александр Букреев врач по образованию, а по призванию души неисправимый романтик залез на чудовищно огромную сосну, и прошелся по ней свободно и легко не испытывая высотного головокружения. Глядя на уверенную походку и пытливый взгляд товарища, я мысленно вторил ему свой признательностью, склонив голову перед его фанатичным стремлением, во что бы то ни стало проникнуть к истокам зарождения.
А. Букреев
Пытливому человеку недостаточно кем-то сочиненных свидетельств, ему необходимо лично удостовериться в истинном звучании слов. И он готов часами бродить по берегу в поисках артефактов, загадочных находок и воочию лицезреть необузданную фантазию творца.
Краем глаза, на сумеречной поверхности моря, я уловил непонятное движение. Повернувшись на бурные всплески, усиленные отвесной скалой, я обомлел, на меня в упор смотрел аквалангист в черном облачении, без маски и акваланга. В следующую секунду пришло прозрение, трясущимися от волнения руками я потянулся к видеокамере. Тюлень или морской заяц без стеснения изучал меня, осматривая с ног до головы любопытными глазами. Бульдожья морда, короткие торчащие усы, округлые глаза и прилизанный мех на голове - в условиях сгустившихся сумерек тюлень запросто мог сойти за человека, резвящегося под водой в гидрокостюме.
Бульдожья морда недовольно фыркнула, голова приподнялась над поверхностью моря, обнажая покатые плечи, переходящие в жирную не имеющую подбородка шею. В следующую секунду тюлень исчез под водой, над ним сомкнулись кольцевидные волны-бульки, как от брошенного в воду голыша.
На лежбищах Шантарского архипелага встречаются три вида тюленей, лахтак (морской заяц) – самый крупный вид из обитающих на островах тюленей. Окраска мехового покрова буро-серая, на спине она более темная, средняя особь весит от ста пятидесяти до двухсот килограмм. Ларга (пятнистая нерпа) – животное среднего размера, окраска меха пятнистая, по светло-кремовому фону меха разбросаны темные пятна. Акиба – (кольчатая нерпа), самый распространенный вид. Волосяной покров густой и высокий, на теле видны темные пятна, обведенные светлыми кольцами.
Вселенский круг замкнулся, бухта Россета окольцованная ночью-тихушницей, растворялась в пустынном мраке. Шелестящий прибой заигрался с прибрежной галькой и пропустил время вечернего отлива, и теперь страстно нагонял упущенное время. Темно-фиолетовое море покинуло бренную сушу, затерявшись в звездном небе. Уснувшая на рейде «Ника» зажгла топовые огни. Зеленый и красный огонек, будоража неподотчетную фантазию, воспаряли звездными светлячками в тишине безлунной ночи. Первый день знакомства с Шантарскими островами подошел к своему логическому завершению, обнадежив нас - грешных скитальцев, утренним воскрешением поднебесного рая.
Мраморная скала, о. Б.Шантар.
Обогнув неприступный остров Сухотин, запирающий выход из бухты Россета, «Ника» направилась на юго-восток к острову Утичий. Море очистилось от желто-бурой мути приливно-отливных течений. Морское дно углубилось, отметившись на точном эхолоте двадцати пяти метровым уровнем. Поверхность моря засияла иссиня-зеленым свечением. «Ника» вошла в пределы Шантарского моря являющегося внутренней акваторией Шантарского архипелага.
Группа Шантарских островов опоясала вытянувшейся цепью часть Охотского моря, образовав тем самым узкие и опасные проливы. К нашему счастью на пути к острову Утичий опасных зон связанных с мощными течениями и подводными рифами не намечалось. Море прониклось располагающим благодушием и заколыхалось голубыми барханами, убаюкивая нас словно в колыбели. Небо прояснилось, грозовые облака перевоплотились в кучевые наслоения, нависшие над зелеными макушками островов. Скалистые берега нежились в слепящих лучах солнца и красовались собственным отражением на разглаженной поверхности сказочного моря-зеркала.